Долгое вpемя сyществовала гипотеза, что, если миллион обезьян посадить за
пишyщие машинки, то по теоpии веpоятности чеpез некотоpое вpемя они напечатают
"Войнy и миp". Тепеpь с pазвитием Интеpнета, мы знаем, что это не так...

Как стать админом ICQ?
Читаем тут

Меня часто спрашивают, как я работаю над своими текстами. Пользуюсь ли черновиками или пишу сразу набело. Какова, так сказать, моя творческая метода? Моя астигматика бессознательного? Моя инфернальная парадигма? Мои табу и метафоры? Служенье муз не терпит, но авось! И сегодня я готов удовлетворить ваше любопытство. Итак, добро пожаловать в мою творческую лабораторию.

Несколько недель назад я написал такое стихотворение:

Тоска мою грудь обуяла,
душа моя грустью полна,
стою среди шумного бала
с бокалом хмельного вина.

Записав эти вдохновенные строки, я спросил себя, а какое, ай да Петров, ай да сукин сын, столетие нынче на дворе? Не кости ли постмодернизма белеют на тех холмах, истоптанных нами до оврагов? И добавил в текст немного самоиронии:

Тоска мой скелет обуяла,
душа моя грустью полна,
стою среди шумного бала
с бокалом хмельного вина.

Для опытного стихотворца не секрет, что ирония особенно хороша в дуплете с историческими аллюзиями:

Похожий на Сарданапала,
душа моя грустью полна,
стою среди шумного бала
с бокалом хмельного вина.

Легко заметить, что "душа" и "грусть" заметно выпадают из нового лексического ряда. Кроме того - задача истинного мастера - приближать оптику лирического героя к читательской, а не противопоставлять их:

Похожий на Сарданапала,
не видя вокруг ни хрена,
стою среди шумного бала
с бокалом хмельного вина.

Или это вот "хмельное вино" - штамп, украшенный козлиной бородой романтизма. Где же неожиданность, сюрприз, та изюминка, которая делает набор рифмованных строк настоящей Поэзией. Вот:

Похожий на Сарданапала,
не видя вокруг ни хрена,
стою среди шумного бала
с бокалом хмельного говна.

В новом строе стихотворения уже проскальзывают нотки пленительного своеобразия, недюжинной самобытности, отличающей меня от легиона сереньких стихотворящих козликов. Но не след останавливаться на достигнутом:

Похожий на Сарданапала,
не видя вокруг ни хрена,
стою я, нахмурив ебало
с бокалом хмельного говна.

И тут происходит взрыв, гроза, выброс энергии. Количество переходит в качество, а качество выходит на новый уровень. Меня несет по течению вокабуляра и бурлящие вокруг слова сами складываются в упоительные строки:

Когда меня все заебало,
жизнь раком и денег хуй на,
стою, скосоебив ебало,
с какой-то хуйней из говна.

Пропускаю ещё несколько этапов работы над черновиком. Я отбрасываю все условности и приличия, забываю учителей и теоретиков, рифмы и размеры, мне плевать, что было до и что будет после меня. Есть только мой безудержный темперамент и всепоглощающий нарратив. И наконец, чистый, как горный хрусталь, и величественный, как Эверест, результат:

говна говна говна говна
говна говна говна говна
говна говна говна говна
говна говна говна пирога

Отбросив излишнюю скромность, замечу, что именно за этот текст я был удостоен знаменитой премии имени Витольда Синего. Я думаю, вы единодушно согласитесь с мнением высокого жюри. Спасибо за внимание.